The Economist: если Эрдоган выйдет из Совета Европы, то Турцию не примут в ЕС

Британский The Economist обеспокоился европейскими перспективами Турции, которая с точки зрения ЕС ведет себя плохо и игнорирует Европейскую конвенцию по правам человека. На рассмотрении в ЕСПЧ находится 24 700 турецких дел, что составляет почти треть от общего числа.

Президент Турции Эрдоган к преклонению перед ЕСПЧ не склонен. Например, на открытии парламента 1 октября выразил недовольство сомнениями ЕСПЧ в справедливости турецких судов и напомнил, что даже в Британии звучат призывы выйти из конвенции.

Франк Швабе, глава парламентской делегации Германии в Совете Европы пообещал в ответ Эрдогану усиление давления на те страны, которые игнорируют решения ЕСПЧ. В том числе категорически отказал в членстве в Совете Европы тем, кто не выполняет решения ЕСПЧ.

Из Совета Европы выходили только две страны. Это Греция (временно в 1969 году) и Россия (в 2022). Турция вступила в Совет в 1950 году в качестве 13-го члена и в настоящее время является крупнейшим по численности населения.

The Economist переживает, что с выходом из ЕСПЧ турки лишатся "последнего средства юридической защиты в их склеротической и ненадежной правовой системе". И, что важнее, Турция скорее всего утратит перспективу еврочленства: ни одно государство не вступало в блок, не будучи сначала членом Совета.

The Economist — издание британское. Так что педалирование темы выхода Турции из ЕСПЧ может быть средством провокации этого выхода. Есть много вариантов, зачем это может понадобиться Лондону: например, затеять реформу ЕСПЧ в нужном направлении, с перераспределением баланса сил. Либо же обеспечить невступление Турции в ЕС, в рамках давнего принципа "разделяй и властвуй".

Сама Турция от угрозы не взять её в ЕС не потеряет ничего. Потому что европейская перспектива Анкары в административном смысле стоит на месте последние десятилетия, а экономическая целесообразность сокращается: бОльшим, чем сейчас, рынком сбыта Европа уже не станет.

Если Турция покинет Совет Европы, то это будет означать дальнейшую изоляцию Запада от всего мира. А его институты, бывшие некоей глобальной инстанцией, начнут буквально соответствовать своему названию. То есть, не выходить за пределы Европы.