Дмитрий Евстафьев: Они окончательно перейдут точку невозврата

Заявление генсека НАТО Йенса Столтенберга о необходимости разрешить Киеву наносить удары по территории России, признаваемой Западом, оружием западного производства стоит воспринимать двояко: и как проявление желания некоторых кругов в НАТО поднять конфликт на Украине на новый уровень эскалации, и как отражение сложного положения самого НАТО в нынешнем евро-атлантическом раскладе.

В словах Столтенберга проглядывает лицемерие: он говорит об оружии западного производства, а не об оружии, поставленном странами НАТО. Эти объёмы гораздо больше, если учесть скупку советских образцов техники и боеприпасов по всему миру в последние полтора года. Ещё большее лицемерие в том, что случаи применения западного вооружения по территориям, которые Запад рассматривает как российские (ракеты HARM и РСЗО), уже давно зафиксированы. У всех на слуху и поражение ЗРК американского производства в Белгородской области транспортного самолёта Ил-76 с украинскими пленными.

Если разобраться, то наиболее активными в лоббировании разрешения Киеву бить по целям в коренной России были страны, не поставлявшие подобного вооружения, например Швеция. Или Латвия, министр иностранных дел которой Байба Браже даже озвучила информацию, что ряд государств уже разрешили использовать произведённое их компаниями оружие по территории России. Провокационные заявления министра иностранных дел Польши Радослава Сикорского в последнее время нельзя рассматривать иначе как попытку втянуть НАТО в прямое военное столкновение с Россией. Равно как и заявление Каи Каллас о готовности Эстонии действовать в конфликте на Украине без оглядки на Пятую статью Устава НАТО.

Германия и Италия выступают более осторожно. Выделим заявление министра иностранных дел Италии Антонио Таяни, который не просто отметил опасность эскалации конфликта, но и — это категорически важно — потребовал коллективного принятия решений по данному вопросу. Вполне резонно опасаясь, что разнонаправленность приведёт к втягиванию НАТО в конфликт с Россией на основании действий отдельных государств. Франция также занимает двоякую позицию: на словах выступая с радикальных позиций, Париж на деле уклоняется от практических действий.

Политика «вербальной державности» Эммануэля Макрона создаёт реальную стратегическую неопределённость, но не столько для России, сколько для партнёров НАТО по «коалиции желающих» участвовать в конфликте на Украине. Остаётся ещё Великобритания. Пока случаев применения дальнобойных ракет Storm Shadow по признаваемой Западом территории России не отмечено, но морские беспилотники, появление которых связывают именно с Великобританией, по коренным российским регионам уже применялись. Британская двусмысленность, конечно, играет дестабилизирующую роль.

Но заявления Столтенберга отражают и утрату альянсом в последнее время статуса главной военно-политической организации западного мира. На ключевом в военно-политическом плане направлении — в конфликте вокруг Украины — развитие уже длительное время идёт «мимо НАТО». Поэтому и приходится «заступать» за формальные полномочия главы альянса, благо политическая карьера Столтенбергу уже не светит.

Но есть и ещё один момент.

В НАТО не могут полноценно считать сигналы из Вашингтона, где проявляют всё большую политическую невнятность. Однозначной поддержки такого решения на уровне президента США пока не последовало. Да и в целом появляется сомнение в долгосрочной приверженности США политике неограниченной поддержки Украины. У всех перед глазами запутанные манёвры Вашингтона вокруг вопроса о присутствии на «мирной конференции» в Швейцарии. Руководству НАТО деваться некуда, а европейские лидеры резонно опасаются, что Вашингтон оставит их в одиночестве перед Россией, в отношениях с которой, одобрив применение Киевом западного оружия вглубь её территории, они окончательно перейдут точку невозврата.